Благотворительный фонд. Милосердие без ретуши. Часть 2.

В прошлом номере «Эксперта здоровья» вышла первая часть (https://detdom.kz/news/post/blagotvoritelnyj-fond-miloserdie-bez-retushi) интервью с директором и учредителем фонда «Добровольное общество «Милосердие» Аружан САИН. Темы были подняты довольно щекотливые и болезненные для нашего общества. Не каждому пришлись по душе ее слова, но многие нашли в них правду. А правда… она у каждого своя. В этом номере мы продолжили нашу беседу и получили от Аружан ответы на вопросы, которые, как мы думаем, волнуют многих. О комиссиях за каждого пациента, о родительских ошибках, о причинах, по которым благотворительный фонд вынужден отказывать в помощи ребенку, и о многом другом…

– Аружан, приходится ли вам сталкиваться с непониманием родителей в проекте «Подари детям жизнь»? Приходится ли отказывать в помощи? По каким причинам?

– Мне кажется, что это мнение уже устарело. Ведь вопрос стоимости лечения складывается из многих вещей. Из налогообложения страны, из заработной платы врачей, которая в этой стране существует, из сервисных услуг, которые оказывает клиника: стоимости палаты, питания и т. д. Взять, к примеру, Индию. У них очень высокоразвитая медицина, но если рассматривать, сколько получает врач, например, в Европе и сколько он получает в Индии, то заработная плата у последнего будет меньше в три, а то и в пять раз. Но при этом на свою зарплату индийский врач может позволить себе вести такой «высокий» образ жизни, который его коллегам в Европе даже не снился. Потому что в его стране совершенно другой уровень стоимости услуг, продуктов и т. д. В ценообразовании очень многое зависит от страны. А оборудование, на котором проводятся операции, методики, которые применяются, – все это, в принципе, одинаковое. Медицина – это область, которая не имеет границ. Любое открытие, как только проходит клинические испытания, становится общим достоянием, и все тут же хотят его применять. Все клиники стараются идти в ногу со временем, потому что это их гарантия того, что завтра у них будут пациенты, в том числе и платные. Медицина и фармацевтика – это же одни из самых доходных видов бизнеса в мире.

Иногда сами клиники отказываются принимать ребенка, если его диагноз неизлечим или слишком тяжелый. Например, у нас есть дети с мышечной миопатией. За их лечение никто не берется. Очень часто нам отказывают, если у ребенка эпилепсия. Одним словом, есть такие заболевания, лечение от которых во всем мире еще не найдено.

– По каким еще причинам можете отказать в помощи?

– Иногда сами клиники отказываются принимать ребенка, если его диагноз неизлечим или слишком тяжелый. Например, у нас есть дети с мышечной миопатией. За их лечение никто не берется. Очень часто нам отказывают, если у ребенка эпилепсия. Одним словом, есть такие заболевания, лечение от которых во всем мире еще не найдено. Ни одна клиника не возьмет на себя ответственность, заведомо зная, что ребенок неизлечимо болен. Никому не нужна лишняя международная смертность.

– А по каким критериям ваш благотворительный фонд выбирает клиники?

– Знакомство с клиниками у нас происходит по-разному. Иногда родители сами находят клинику по отзывам в интернете, по рекомендациям друзей и т. д. Сами отправляют документы, а мы уже ведем переговоры.

Иногда мы знакомимся с клиникой через какие-то сложившиеся наши контакты. Например, если врач, с которым мы уже работали и знаем его руки, переходит из одной больницы в другую. Нам, в принципе-то, не важно имя клиники. Нам важны руки врача и адекватная стоимость лечения. Довольно часто нам делают предложения агентства или международные отделы иностранных клиник, которые, конечно, заинтересованы в пациентах из-за рубежа. Вообще, по каждому ребенку мы делаем рассылку по разным клиникам, разным странам. Все еще зависит от диагноза. Например, если ребенку требуется нейрохирургическая операция, то, конечно, мы отправим документы в клинику Бурденко, Москва, в Medistate Стамбула и др., но не будем отправлять его документы в институт им. Г.И. Турнера (Научно-исследовательский детский ортопедический институт, Санкт-Петербург, – прим. ред.), где, мы точно знаем, это заболевание не лечат. Какие-то клиники в чем-то лучше, какие-то хуже, и если цена на лечение одинаковая, то мы, конечно, выберем лучшую. Есть клиники, с которыми мы просто отказались работать (кстати, среди них есть и казахстанские коммерческие центры) только потому, что они предложили нам платить проценты за каждого пациента на некие отдельные счета.

– Но ведь все агентства по медицинскому туризму и многие фонды живут на комиссии. Наверняка кто-то думает, что и ваш благотворительный фонд работает так же?

– Не знаю, как другие, но в отношении нашего фонда это ложь.

– Не берете?

– Конечно не берем. Это же такой стыд… уже само это предложение. Мы с такими клиниками стараемся не работать. Это же наша репутация. Я обычно сразу говорю: «Знаете, вот вы сейчас нам это предложили, значит, кто-то с вами уже так работает? И завтра они будут думать, что мы с вами тоже сотрудничаем из-за денег». Как говорится, спасибо, что предупредили заранее.

А во многих странах эти вопросы даже не поднимаются. Там культура другая. И потом, мне непонятно также, когда предлагают даже возврат какого-то процента от общей суммы, после оплаты счета за лечение. Я прошу на эти суммы предоставить сразу скидку на лечение, ведь нет разницы для клиники, если в итоге останется конкретная сумма за их услуги, но некоторые клиники на это почему-то не идут.

Все пожертвования фонда строго целевые, если вы об этом. А расходы – аренду помещения, зарплаты сотрудников и т. д. – долгое время нам оплачивала компания «ПетроКазахстан». Мы высчитывали необходимую сумму на год, и они нам ее предоставляли. Потом эту эстафету перенял «Самрук Казына».

– Тогда на какие средства существует благотворительный фонд?

– Все пожертвования фонда строго целевые, если вы об этом. А расходы – аренду помещения, зарплаты сотрудников и т. д. – долгое время нам оплачивала компания «ПетроКазахстан». Мы высчитывали необходимую сумму на год, и они нам ее предоставляли. Потом эту эстафету перенял «Самрук Казына». Но по сравнению с теми средствами, которые благотворительный фонд привлекает, наши расходы не превышают 4,5–5% от общей суммы денег, которые фонд тратит на конкретную помощь. И для меня это гордость. Значит, мы хорошие менеджеры, если можем организовать качественную работу фонда за эти деньги. Хотя, конечно, очень хочется, чтобы наши сотрудники получали достойную зарплату, иметь возможность платить людям больше. Я жду того ответственного бизнесмена, который придет и скажет: «Я хочу поддержать ваших сотрудников».

Подавляющее количество пожертвований приходит, конечно, на проект «Подари детям жизнь». При этом раньше по закону мы имели полное право 20% со счета расходовать на нужды фонда, сейчас этого ограничения нет. Но я сознательно этого не делаю. Мы сразу установили для себя правило, что все деньги, которые люди перечисляют на проект «Подари детям жизнь», идут только на лечение детей. Если кто-то захочет помочь работе самого фонда, помочь детям-сиротам и т. д., то для этих целей у нас есть отдельный счет в АО «Банк ЦентрКредит». Также мы оговариваем отдельные проекты. Например, какая-то компания перечисляет на покупку конкретного оборудования в наши клиники, кто-то – на приобретение конкретных лекарств в наши больницы и т. д.

Представляете, как нас должны были проверять, когда Президент Нурсултан Абишевич пожертвовал нам деньги? Нам абсолютно нечего скрывать. Большое спасибо АО «Казкоммерцбанк» и фонду «Кус жолы» за то, что они по нашей просьбе курируют и контролируют нас. Они видят все движения средств на счете проекта «Подари детям жизнь» и по запросу могут предоставить/проверить эти данные, хотя они и так выкладываются на нашем сайте два раза в месяц. За исключением, конечно, имен тех, кто жертвует деньги. Потому что не каждый хочет, чтобы о нем знали. Но то, что ни копейки с этого счета никуда не ушло, кроме как на лечение детей, – это залог нашей репутации. Я думаю, что именно это помогает многим в выборе нашей организации.

– Вы предъявляете клиникам какие-то свои требования?

– Конечно, мы тоже выставляем свои условия. У нас всегда идет большой торг с клиниками. Мы просим скидки, тем более что мы отправляем не одного ребенка, как правило. И во многих странах мы их получаем, потому что мы – благотворительная организация. Они, может быть, никогда не дадут такую цену физическому лицу, а нашему фонду дают. Бывает, что нашим детям делают бесплатные операции. Например, лечение пятерых детей мы оплачиваем, а шестую операцию клиника делает бесплатно. Или, например, мы договариваемся о том, чтобы наших врачей, приезжающих на повышение квалификации, принимали бесплатно. Выбор клиники – вопрос всегда неоднозначный.

Конечно, мы стараемся, чтобы наша уверенность в той или иной клинике была подтверждена не только низкой ценой, но и в первую очередь качеством оказываемого лечения. Сегодня у нас уже есть свой наработанный опыт работы со многими учреждениями. Например, с папилломатозом гортани прекрасно справляются доктора из Южной Кореи. У одного врача руки просто золотые. Есть клиника, у которой хорошие результаты по трансплантации костного мозга. В другой на очень высоком уровне нейрохирургия.

Иногда мы отправляем настолько тяжелого ребенка, что просто держим кулачки – лишь бы долетел. Вопрос «Выживет ли он после операции?» уже на втором месте, на первом – «Долетит ли он?» И есть такие врачи, которые в буквальном смысле с того света детей вытаскивают.

– А как вы распределяете средства среди детей? По принципу «кому сейчас нужнее»?

– У нас есть плановые операции, с конкретными датами, но есть и экстренные пациенты… Знаете, я так благодарна нашим клиникам-партнерам за то, что они принимают наших детей под гарантийные письма! Если ребенок срочный, экстренный, а денег сейчас нет, его принимают под наше честное слово.

Я считаю, что это показатель очень высокой репутации фонда. Ведь мы находимся за рубежом, и процесс «выбивания» денег за лечение впоследствии может обернуться серьезной «головной болью» для клиники. Все понимают это, но ради спасения наших детей идут навстречу. И слава Богу, что у нас не стоит вопрос «Сначала деньги, а потом пациенты».

– Девальвация 2015 года сильно отразилась на работе фонда? В частности, на детях? Ведь суммы на лечение выросли вдвое.

– Да у меня чуть инфаркт не случился! Хотя в этот раз мы были более подготовленными. Спасибо большое АО «Казкоммерцбанк», Ларисе КОКОВИНЕЦ и всем нашим банкирам, которые нас поддерживают, советуют. Все сборы мы стараемся сейчас держать в иностранной валюте.

Мы очень сильно потеряли на первой девальвации. Вот тогда у меня была просто истерика. Было столько слез. Было так обидно! Просто ужас! А ко второму разу мы потеряли не очень много – только в сборах за определенный период, потому что физически не можем конвертировать их каждый день.

– В тот момент многие зарубежные клиники шли вам навстречу?

– Шли. Многие. Я так благодарна Богу, что он посылает нам таких людей! Несмотря на кризис, на непростую ситуацию в бизнесе, нам идут навстречу, люди жертвуют деньги. У нас ни разу не было ситуации, чтобы мы не собрали денег на ребенка. Пусть иногда нас лечат в долг, но мы все равно потом собираем деньги и оплачиваем эти счета. Для себя я определяю это волей Всевышнего, космосом, вселенной… Я не знаю, как это все происходит, но ни разу не было такого, чтобы мы не отправили ребенка, потому что денег на него не собрали.

– На сайте detdom.kz есть подробный перечень документов, которые необходимо собрать, чтобы ребенок смог получить помощь вашего фонда. Пункт №1 – это заключение врачей о том, что заболевание неизлечимо в Казахстане. Но как быть, если врачи не дают это заключение?

– Тогда мы включаемся и говорим этим докторам: «Если не даете заключение, значит, можете лечить, тогда лечите!» А если они не лечат? Тогда мы поможем родителям обратиться в прокуратуру. И помогаем! У каждого гражданина есть право защищать право своего ребенка на жизнь и здоровье. Знаете, обычно до прокуратуры дело не доходит. Если диагноз действительно не лечится в Казахстане, врачи все равно дадут заключение.

Но бывает и наоборот. Мне звонят доктора и говорят: «К нам пришла семья, у ребенка такой-то диагноз. Мы их можем прооперировать, но они требуют у нас заключение, чтобы поехать оперироваться за рубеж». Тогда мы разговариваем с родителями, объясняем, что, например, Институт педиатрии или какая-то другая клиника готовы принять их на лечение. Если родители отказываются, то мы не можем им ничем помочь.

– Еще одним пунктом в этом списке является заключение акимата о состоянии жилищных условий семьи.

– Это поддерживает нас в том случае, если у семьи есть средства и она может сама оплатить лечение ребенка. Благотворительный фонд должен в первую очередь помогать тем, кто сам оплатить не может. – Сталкивались с откровенной нечестностью среди родителей? Бывает ли такое, что у семьи есть деньги, но тратить их на лечение ребенка родители просто не хотят?

– Бывает, к сожалению.

– Какие, на Ваш взгляд, ошибки совершают родители, узнав, что их ребенок тяжело болен?

– Родители разные, но, пожалуй, главная ошибка – это то, что они позволяют себе пребывать в состоянии, которое точно не помогает их ребенку. Начинают плакать, причитать: «Вот, у нас такая беда. Все плохо. Жизнь кончилась», а дети… они же все чувствуют. Даже младенцы «считывают» эмоциональное состояние родителей, которое, кстати, часто продиктовано эгоизмом и жалостью к себе: «Почему это произошло со мной? Почему я?» и т. д.

Первое, что нужно сделать, – взять себя в руки. Об этом я подробно написала на нашем сайте. Непринятие ситуации и истерика ситуацию не изменят. Все уже случилось, а значит, нужно собраться и идти вперед.

Вторую ошибку совершают родственники. Тоже начинают причитать: «Ой, вы наши бедненькие! Ой, да за что это нам» Зачем? Толку-то? Зачем вы эту маму, которая и без того раздавлена, этого папу, который растерян от своей беспомощности, добиваете? Я родителям обычно советую не общаться с такими родственниками до того момента, пока все не закончится.

– Каких еще ошибок стоит избегать родителям?

– Еще одна ошибка касается самостоятельного сбора средств. Здесь очень важна отчетность. У нашего фонда есть правило: если родители уже собирают деньги самостоятельно и обращаются в благотворительный фонд, то мы просим еженедельно приносить нам банковские выписки. Чтобы мы могли видеть, какую сумму они собрали сами, а какую нужно собрать нам. И, знаете, далеко не все соглашаются на это.

Бывает, просишь у родителей отчет, а они сразу начинают: «Конечно, вот если бы у вас был такой ребенок…», а некоторые вообще говорят: «Знаете, я вот тут посоветовалась со своим адвокатом, он сказал, что вы не имеете права требовать с нас отчеты». Права-то мы не имеем, но тогда также имеем полное право вам не помогать. Позиция, что тебе все должны и обязаны, неправильная. Когда люди подключаются, начинают искренне помогать, у родителей должен быть очень высокий уровень требований к себе и достоинство. Да, ситуация сложная. Но манипулировать людьми нельзя. Бывает и такое, что говоришь родителям о необходимости размещения фотографии ребенка на нашем сайте, а в ответ слышишь: «А можно не надо? Не хочу, чтобы кто-то увидел, что я тут денег прошу с протянутой рукой». И это при том, что мы очень сдержанны в таких вопросах и не распространяем повально информацию в социальных сетях. Тогда получается, что я могу просить денег на вашего ребенка, а у вас есть какая-то гордыня? Тогда мы не будем помогать. Я же не могу не показать людям ребенка, которому мы собираем деньги. Таких людей, про которых мы сейчас говорим, к счастью, немного. Но лучше бы, чтобы этих ситуаций вообще не было.

– С какими еще качествами у родителей Вам трудно смириться?

– У нас вопрос стоит так: мы помогаем не родителям, мы помогаем детям. Родители бывают разные. Чаще всего это обычные люди, у которых произошла беда. Но бывают какие-то отдельные случаи с порядочностью, вежливостью, корректностью. Благо, что наши координаторы уже научены опытом. Мне тоже приходится разговаривать с такими родителями. Неприятно… Но я понимаю, что если отказать этой семье, то пострадает ребенок. А для нас главное, чтобы с ребенком было все в порядке.

В конце концов, мы делаем свою работу не для того, чтобы нам говорили: «Спасибо». Это не наши деньги, не наши пожертвования. И «спасибо» должно быть адресовано всему тому огромному количеству людей, которые нам помогают. А вопрос морали… он у каждого свой.

– Что делать, если у семьи нет денег, но есть машина, дача, квартира? Для того чтобы что-то продать, нужно время, а ребенку помощь нужна уже сегодня, как быть?

– Совсем не обязательно сразу что-то продавать. Во-первых, не каждое лечение настолько дорогое. А во-вторых, если диагноз не лечится в Казахстане, у ребенка (причем не только у ребенка, но и у взрослого человека) есть право на международную квоту. У любого! Будь ты хоть в списке Forbes! Если ты гражданин Казахстана и у тебя диагноз, неизлечимый в родной стране, государство обязано оплатить твое лечение за рубежом. Мы постоянно об этом говорим. На нашем сайте это написано, по-моему, самыми большими буквами.

К счастью, таких диагнозов не так много. Но они есть, и для государства это не те деньги, чтобы экономить их на людях. Тут другой вопрос – пойдет ли сам человек за этой квотой или нет? Зачастую мы видим, что государство реализовывает права граждан на лечение за рубежом путем работы Постановления Правительства, которое и регулирует эту помощь. Но ведь зачастую люди сами за ней не идут.

– Наверное, людей пугают разные бюрократические проволочки? Ведь раньше с этими квотами возникали проблемы.

– А с этими квотами периодически возникают проблемы. Поэтому, когда Елжан Амантаевич БИРТАНОВ, министр здравоохранения РК, нас пригласил в состав комиссии по международному лечению, мы с удовольствием туда вошли. Несмотря на то, что постоянные поездки в Астану требуют денег, а у нас все пожертвования строго целевые. Вся эта работа выполняется благодаря финансовой поддержке АО «Самрук Казына». Они покрывают все наши расходы на командировки для работы с министерством и т. д.

Но ведь мы тоже там сидим не просто так, с умным видом: «А ну-ка покажите нам, что вы там сделали». Мы решаем вопросы по каждому ребенку и даже по взрослым. Мы помогаем направить документы в те клиники, с которыми работает благотворительный фонд, получить более низкую стоимость лечения. К сожалению, за последние годы в Казахстане сложилась не очень хорошая ситуация с зарубежным лечением. Не хотят некоторые хорошие клиники работать с нашей страной, потому что мы им когда-то не оплатили вовремя, т. е. мы делаем предоплату, а остаток денег клиники потом не могли получить с нашего министерства. Поэтому мы сейчас пытаемся наладить работу так, чтобы, во-первых, вернуть доверие к нашему государству, а во-вторых, чтобы бюджетные деньги тратились максимально рационально. А не так, что по решению комиссии человека отправляют в клинику, где лечение стоит в два-три раза дороже, хотя есть клиники дешевле с таким же качеством лечения.

За 11 лет существования фонда мы научились разумно тратить деньги, ведь у нас нет бюджетных средств, а пожертвования собираются непредсказуемо. Поэтому мы максимально оптимизируем нашу работу и хотим помогать в этих вопросах государству. Большое спасибо Ляззат Мейрашевне АКТАЕВОЙ, вице-министру здравоохранения РК, и Елжану Амантаевичу за то, что они привлекают нас к этой работе. Ведь именно это и есть взаимодействие власти и народа. Именно это и есть работа с НПО.

– А государство оказывает вам какую-то финансовую поддержку?

– Нет. Я против того, чтобы брать государственные деньги через гранты. Ну как правительство может финансировать неправительственную организацию? И потом… вы же понимаете, что любое финансирование подразумевает зависимость. Как ты будешь критиковать того, кто тебя содержит? Да, мы получаем очень большую помощь со стороны АО «Самрук Казына», но это же не бюджетные деньги.

– Кто больше жертвует – коммерческие организации или физические лица?

– Примерно пополам. 50% жертвует бизнес и 50% физические лица. Это, кстати, тоже очень хороший показатель.

– Увеличиваются ли суммы пожертвований из года в год?

– Это всегда зависит от периода, от экономической обстановки в стране. Но даже в кризис, который случился в 2015 году, мы выстояли. Огромное спасибо людям, всем, кто нас поддержал в тот момент. Кто переводил деньги на лечение детей, кто присылал СМС-сообщения по 280 тенге. Казалось бы, ну что такое 280 тенге? А сегодня это уже реально миллионы долларов. Я всегда говорю людям: «Это только кажется, что 280 тенге ничего не решают. Но каждое ваше СМС как еще одна соломинка в венике. Главное, что вы соучаствуете в этом и видите результаты вашего соучастия. И если завтра с вами произойдет такая беда, будьте уверены, что вокруг вас так же сплотятся люди со своими СМСками, как минимум».

– Нужна ли какая-нибудь помощь лично фонду, для организации вашей работы?

– Конечно, нам всегда что-нибудь нужно. Например, сейчас нам очень нужны принтеры. Мы много распечатываем, и принтеры у нас просто «летят». Они изначально были б/у и вот теперь ломаются. А принтеры нужны, в том числе и цветные. Когда идешь «наверх», нужно документы, письма представить в каком-то красивом виде, а каждый раз заказывать в типографии очень накладно.

Еще мы подыскиваем себе новое помещение, с недорогой арендой и удобным расположением. Чтобы людям было удобно до нас добираться, в том числе и людям с ограниченными возможностями.

Нашу работу поддерживают многие организации. Например, компания «Лукойл» бесплатно дает нам бензин для служебного автомобиля. Компания «Радиобайланыс» на протяжении 11 лет бесплатно предоставляет нам доступ в интернет. Beeline обеспечивает бесплатную мобильную связь нашим сотрудникам. И все это сильно экономит деньги, потому что эти вещи системные, они используются каждый день.

Иногда помощь приходит вообще неожиданно. Например, туристическая фирма Travel System предложила бесплатно отправить наших сотрудников на отдых. Позвонили и сказали: «Вам же надо как-то восстанавливать свои силы. Мы хотим отправить вас и ваших координаторов на море, в Турцию на 10 дней». А нам так стало неудобно. Прям стыдно. Я сразу отказалась, потому что меня бы потом просто съели. Желающих много. И наши девчонки сказали: «Ну как мы поедем? Потом скажут, что вместо того чтобы людям помочь, мы себе отдых устраиваем». В итоге мы отказались в пользу АРДИ. Хотя нашим координаторам отдых на море совсем не помешал бы. Уж очень много на них всего сваливается.

– Я точно знаю, что у вашего фонда и у Вас лично очень много поклонников. Но если Вы так говорите, значит, есть и недоброжелатели?

– Есть. Да Вы, наверное, и сами слышали про информационный заказ, который сейчас развернулся против фонда и меня лично, других защитников прав детей, как Марианна Гурина.

– Вы имеете в виду движение НеМолчи.kz?

– Это некая группа лиц, которые и между собой уже не ладят. Но я спокойно отношусь ко всей этой грязи, которую на нас вылили.Что мы торгуем детьми на органы, что мы работаем только из-за грантов и хотим изжить конкурентов, что под эгидой ООН мы распространяем педофилию и т. д. Я думаю, что всем нам так или иначе придется отвечать за свои слова и поступки. Но все эти люди не понимают главного. Если они целенаправленно хотят дискредитировать фонд, мою работу, меня как личность, что будет, если они добьются своего и дети больше не смогут получать помощь?

Ладно я – не будет фонда, у меня, может быть, появится больше времени на себя, свою семью и бизнес. Вопрос в том, что не к ним придут эти люди со своими детьми. Не у них будут помощи просить. И не они будут по крохам, по копейкам собирать эти деньги и отправлять детей на лечение. Если не будет пожертвований только потому, что благотворительный фонд облили такой грязью, а они приложили к этому свои руки, то жизни детей будут на совести этих людей.

Сейчас идет уголовное дело, и мы будем добиваться ответственности в отношении этих людей всеми доступными законными способами. Они не только оклеветали нас. Они нарушили права детей – жертв насилия, уголовное дело должно было быть закрытым, и никто не имел права знать даже фамилию насильника, не говоря уже о жертвах.

– За 11 лет существования фонда не изменилось убеждение, что в мире больше добрых и отзывчивых людей?

– Наоборот, укрепилось. В противном случае наш фонд уже прекратил бы свое существование.

– Аружан, спасибо Вам большое за интервью! Желаю Вашей команде успехов в таком благородном и нужном, но очень нелегком деле!

Фото: Татьяна БЕГАЙКИНА

Источник: https://zoj.kz/socialnyi-proekt/miloserdie-bez-retushi-chast-vtoraya.html

дата публикации статьи источником: 14.07.2017 г.